Жил себе мужик, у него была добрая собака, как устарела — перестала и лаять и оберегать двор c амбарами. He захотел мужик кормить ее хлебом, прогнал со двора. Собака ушла в лес и легла под дерево издыхать. Вдруг идет медведь и спрашивает:
— Что ты, кобель, улегся здесь?
— Пришел околевать c голоду! Видишь, нынче какая у людей правда: покуда есть сила — кормят и поят, а как пропадет сила от старости—ну и погонят со двора.
— Еще как хочется-то!
— Hy, пойдем со мною; я тебя накормлю.
Вот и пошли. Попадается им навстречу жеребец.
— Гляди на меня! — сказал медведь собаке и стал лапами рвать землю.
— Кобель, а кобель!
— Hy что?
— Посмотри-ка, красны ли мои глаза?
— Красны, медведь!
Медведь еще сердитее начал рвать землю.
— Кобель, а кобель! Что — шерсть взъерошилась?
— Взъерошилась, медведь!
— Кобель, а кобель! Что — хвост поднялся?
— Поднялся!
Вот медведь схватил жеребца за брюхо; жеребец упал наземь. Медведь разорвал его и говорит:
— Hy, кобель, ешь сколько угодно. A как приберешь все, приходи ко мне.
Живет себе кобель, ни о чемне тужит; а как съел все да проголодался опять, побежал к медведю.
— Hy что, брат, съел?
— Съел; теперича опять пришлось голодать.
— Зачем голодать! Знаешь ли, где ваши бабы жнут?
— Hy, пойдем; я подкрадусь к твоей хозяйке и ухвачу из зыбки ее ребенка, а ты догоняй меня да отнимай его. Как отнимешь, и отнеси назад; она за то станет тебя по-старому кормить хлебом.
Вот ладно, прибежал медведь, подкрался и унес ребенка из зыбки. Ребенок закричал, бабы бросились за медведем, догоняли, догоняли и не могли нагнать, таки воротились; мать плачет, бабытужат.
Откуда нё взялся кобель, догнал медведя, отнял ребенка и несет его назад.
— Смотрите, — говорят бабы, — старый-то кобель отнял ребенка!
Побежали навстречу. Мать уж так рада-рада.
— Теперича, — говорит, — я этого кобеля ни за что не покину!
Привела его домой, налила молочка, покрошила хлебца и дала ему:
— Ha, покушай!
A мужику говорит:
— Нет, муженек, нашего кобеля надо беречь да кормить; он моего ребенка у медведя отнял. A ты сказывал, что у него силы нет!
Поправился кобель, отъелся.
— Дай бог,— говорит,— здоровья медведю! He дал помереть c голоду,— и стал медведю первый друг.
Раз у мужика была вечеринка. Ha ту пору медведь пришел к собаке в гости:
— Здорово, кобель! Hy как поживаешь — хлеб поедаешь?
— Слава богу!—отвечает собака.— He житье, а масленица. Чем же тебя потчевать? Пойдем в избу. Хозяева загуляли и не увидят, как ты пройдешь; а ты войди в избу да поскорей под печку. Вот я что добуду, тем и стану тебя потчевать.
Ладно, забрались в избу. Кобель видит, что гости и хозяева порядком перепились, и ну угощать приятеля. Медведь выпил стакан, другой, и поразобрало его. Гости затянули песни, и медведю захотелось, стал свою заводить; а кобель уговаривает:
— He пой, а то беда будет.
Куды! Медведь не утихает, а все громче заводит песню. Гости услыхали вой, похватали колья и давай бить медведя; он вырвался да бежать, еле-еле жив уплелся.
Была у мужика еще кошка; перестала ловить мышей и ну проказить: куда ни полезет, а что-нибудь разобьет или из кувшина прольет. Мужик прогнал кошку из дому, а собака видит, что она бедствует без еды, и начала потихоньку носить к ней хлеба да мяса и кормить ее. Хозяйка стала присматривать; какузнала про это, принялась кобеля бить; била, била, а сама приговаривала:
— He таскай кошке говядины, не носи кошке хлеба!
Вот дня через три вышел кобель со двора и видит, что кошка совсем c голоду издыхает.
— Что c тобой?
— C голоду помираю; потуда и сыта была, покуда ты меня кормил.
— Пойдем со мною.
Вот и пошли. Приходит кобель к табуну и начал копать землю лапами, а сам спрашивает:
— Кошка, а кошка! Что — глаза красны?
— Ничего не красны!
— Говори, что красны! Кошка и говорит:
— Красны.
— Кошка, а кошка! Что — шерсть ощетинилась?
— Нет, не ощетинилась.
— Говори, дура, что ощетинилась.
— Hy, ощетинилась.
— Кошка, а кошка! Что—хвост поднялся?
— Ничего не поднялся.
— Говори, дура, что поднялся!
— Hy, поднялся.
Кобель как бросится на кобылу, а кобыла как ударит его задом; у кобеля и дух вон! A кошка и говорит:
— Вот теперича и впрямь глаза кровью налились, шерсть взъерошилась и хвост завился. Прощай, брат кобель! И я пойду помирать.

— A что, кобель, хочется тебе есть?